[116]  

В.Ю. Малашев, Л.Т. Яблонский (Москва)

Могильник Покровка-10 расположен на территории Соль-Илецкого района Оренбургской области (Яблонский, 1996). Он насчитывал более сотни курганов. Некрополь возник в савроматскую эпоху и продолжал функционировать в раннесарматское время. Специфика памятника состоит в том, что около 90 курганов были сооружены в позднесарматский период. Могильник, который дал столь большую серию захоронений этого периода, является уникальным для Оренбуржья. Основное количество погребений этой серии относится к III в. Наиболее ранние захоронения датируются концом II в., а наиболее поздние заходят, возможно, в IV в. н.э.

Достаточно представительный блок предметов сопровождающего инвентаря находит соответствия в материалах Северного Причерноморья, Крыма, Нижнего Подонья и Прикубанья. Среди них зеркала-подвески с боковой ручкой и орнаментом на оборотной стороне, лучковые одночленные фибулы, сильно-профилированные фибулы с крючком для тетивы, бронзовая застежка с эмалью провинциально-римского производства, стеклянные бусы и некоторые предметы ременных гарнитур. Интересна небольшая, но выразительная серия центрально-кавказских сосудов, а также их реплики местного производства. Еще один сосуд является продукцией нижне-донских меотских мастерских. Металлические изделия поступали в Южное Приуралье из районов Северного Причерноморья, Нижнего Дона и Кавказа до середины III в. Экспорт центрально-кавказской керамики прекращается в середине - 2-й пол. III в.

Таким образом, для конца II - середины III вв. основным направлением культурных связей приуральских кочевников были районы Северного Причерноморья, Нижнего Подонья и Кавказа.

Исторические события середины III в. привели к принципиально новой этно-политической ситуации в степи. Центрально-кавказское население обосновывается на Нижнем Дону и постепенно ассимилирует прежнее позднесарматское население, практически полностью поглощая его культурно к IV в. (Безуглов, 1990, с.85; Bezuglov, 1995). Бывшие мигранты поддерживают тесные связи с Боспором, носителями черняховской культуры и метрополией (Центральным Кавказом). Проникновение на территорию Заволжья и в Южное Приуралье отдельных вещей, широко распространенных на Северном Кавказе и в Волго-Донском междуречье (двучленных лучковых фибул, зеркал с центральной петлей), объяснялось как результат торговых контактов (Малашев, Яблонский, 2003).

Однако палеоантропологические материалы, полученные при раскопках могильника, заставляют по-иному взглянуть на характер взаимоотношений южноприуральского и кавказского населения в позднесарматское время. [117]

Искусственная деформация, которой подвержено абсолютное большинство как мужских, так и женских черепов, мешает провести полноценный внутригрупповой статистический краниометрический анализ, так как основные размеры мозговой коробки и лицевого скелета черепов были изменены по сравнению с исходными в норме. Тем не менее, при визуальном осмотре серии в ней удается выделить, наряду с переходными формами, слагающие ее морфологические компоненты, которые различаются между собой вполне отчетливо.

Черепа первого слагающего популяцию антропологического компонента наибольшее сходство обнаруживают с серией из того же могильника Покровка-10, но предшествующего, раннесарматского времени.

Черепа, сопоставимые с выделенным нами компонентом 2, наиболее близкие аналогии находят в синхронных материалах, происходящих с территории Казахстана и Средней Азии.

Труднее найти аналогии третьему антропологическому компоненту покровской серии. Ни на территории Волго-Уральского региона, ни в Зауралье, ни в Средней Азии и Казахстане мы не обнаружим черепов, характеризующихся подобной массивностью в сочетании с резкой долихокранией и сильно выступающим носом.

Среди известных нам краниологических материалов черепа, морфологически сходные с покровскими встречались только в Закавказье, на территории Армении. Речь идет о серии из могильника Цамакаберд. В публикации В.П. Алексеева (1974, табл. 20) они приводятся вместе с сериями конца II-I тыс. до н.э., но по данным Р. Мкртчан (2001, табл.8) они датируются XVII-XVI вв. до н.э. В.П. Алексеев на основании морфологического сходства объединил эту серию с другой, также происходящей с территории Армении - из могильника Нардуз. По словам автора (Алексеев, 1974, с.97-98) по степени выраженности европеоидных особенностей эти черепа не отличаются от современных армян. Из других особенностей обращает на себя внимание значительные размеры лица в сочетании с резкой долихокранией. По мысли В.П. Алексеева, людей из Цамакаберда и Нардуза можно рассматривать как прямых потомков населения, оставившего могильники Лчашен и Севан. Однако, Р. Мкртчан (2001, табл. 8), уточнив хронологию Лчашена, датирует его тем же или даже более поздним временем.

В контексте интересующей нас темы важно отметить, что краниологический комплекс, зафиксированный в Покровке позднесарматского времени, находит аналогии только на территории Закавказья, где он проявляется еще с эпохи бронзы и представляет автохтонов Армянского нагорья. Надо думать, таким образом (во всяком случае, до тех пор, пока аналогии этому комплексу не обнаружатся и в других районах), что среди людей, оставивших курганы в могильнике Покровка-10, могли присутствовать и выходцы с Кавказа.

Таким образом, и археологические, и краниологические данные свидетельствуют как будто, о непосредственном участии выходцев из Кавказского региона в формировании ряда черт культурного и антропологического облика населения Южного Приуралья позднесарматского времени.

1 Работа выполнена при поддержке РГНФ (грант № 02-01-00016а).